|
Автор: Михаэль Дорфман (превед, pots! - Я.Г.)
Статья действительно прекрасная.
— Почему в газовых камерах Освенцима было по 12 дырок?
— Потому, что у евреев по 10 пальцев.
Возможно, такой юмор на израильском ТВ еще впереди, зато за пределами респектабельных студий и редакций огромная волна юмора о Холокосте захлестнула Израиль давно, не дожидаясь их кончины. Уцелевших в Холокосте эмигрантов Израиль встретил обидным заявлением, что те дали себя “уничтожить, как стадо на бойне” и вообще непонятно, почему они живы, если “всем известно”, что нацисты убили всех евреев. Послевоенных репатриантов из Европы в Стране Израиля дружно звали “сабоним” — мыло, ведь “Гитлер вас на мыло предназначил”...
Приходит еврей с работы и говорит жене:
— Слушай, Сара, не могу больше терпеть нацистские зверства!
— Не переживай так, Хаим. Мы пойдем и убьем Гитлера. Главное, чтоб ты не беспокоился.
Сказано — сделано. Достала Сара из сундука пару винтовок. Хаим прикрутил оптические прицелы. Залегли они на чердаке, напротив того места, где, по их расчетам, должен был проезжать Гитлер. Час пролежали, второй, а никто не едет. Три часа прошло, четвертый проходит… Вот Сара и говорит:
— Слушай, Хаим. Я надеюсь, что с ним ничего не случилось...
Способность говорить банальности в самых необычных ситуациях всегда вызывает улыбку. Так же, как и способность шутить в самых неожиданных, невероятных и даже трагических обстоятельствах. Мы шутим, значит, мы мыслим, а следовательно, существуем. Еврейский юмор — острый, парадоксальный, далеко не на любой вкус — сопровождал евреев всегда и везде, помогал сохранить культуру и саму душу народа в самых тяжелых обстоятельствах. Известно ведь, что смех освобождает, смех является законным средством самообороны, смех лечит душевные раны, смех помогает понять самые сложные задачи и теории. Недаром мудрецы Талмуда рекомендуют начинать занятия шуткой или анекдотом. В Трактате Таанит (1) рассказана притча об Элиягу-пророке, обещавшем награду на том свете тому, кто вызовет улыбку у ближнего.
“Давайте поговорим о более веселых вещах. Что слышно насчет холеры в Одессе?” — заканчивает Шолом-Алейхем одну из самых трагических глав “Тевье-молочника”. Его Тевье постоянно пародирует и вышучивает священные тексты, неспособные объяснить или помочь перед лицом жестоких и непонятных новых времен. Радости в его смехе мало. Казалось бы, нет темы, которую обошло еврейское остроумие. Талмуд полон остроумных решений, шуток, пародий и скетчей. Евреи смеялись и над самим Талмудом. Вся великая еврейская литература полна острого еврейского юмора, порой веселого, а зачастую страшного и жестокого. “Кровавой шуткой” назвал Шолом-Алейхем свой трагический роман о кровавом навете. Добряк и весельчак Тевье-молочник фактически доводит дочь до самоубийства. Мальчик Мотл, о котором Горький сказал: “Смех сквозь слезы”, веселится на похоронах отца. Мы привыкли видеть Шолом-Алейхема этаким веселым рассказчиком народных анекдотов, хотя его творчество по трагизму перекликается с Кафкой. Об этом исследование литературоведа, профессора еврейской литературы Колумбийского университета Дана Мирона, считающего Франца Кафку и Шолом-Алейхема самыми выдающимися писателями ХХ века мировой, а не только еврейской литературы.
Кафка, завещавший сжечь все свои рукописи — смешно?! Однако многолетний друг и душеприказчик Кафки, доктор Макс Брод, спасший наследие писателя, записал в дневнике, как друзья собрались послушать новый рассказ писателя.
“Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое”.
Рассказ “Превращение”, породивший целую библиотеку толкований, критики сочли пророческой аллегорией всего ужаса нелогичности наступившего ХХ века, гениальным предвидением Холокоста и Гулага, бездушной бюрократической машины, превращающей людей в ничто. Макс Брод же свидетельствует, что во время чтения было весело. Все смеялись над рассказом, включая самого Кафку. Над чем же смеялись молодые люди, собравшиеся послушать неизвестного тогда литератора? Вряд ли над превращением человека в насекомое.
В немецкой литературе начала ХХ века были живы гофмановские традиции. Особенно в Праге, где жил и творил Густав Мейринк, автор нашумевшего тогда “Голема”. Идея превращения тоже не казалась им странной. Для Кафки и его друзей это было освобождение от постылой рутины, пускай даже освобождение бегством в страшное сновидение. Смешными были мучения героя, приводящие его к смерти, когда путь выхода был ясно обозначен — открытое окно. Возможно, это был вход — как в другом коротеньком рассказе Кафки, где герой всю жизнь сидит перед открытыми воротами, ожидая узнать, для чего они. И лишь под конец, когда ворота закрылись, герой узнает, что вход был открыт специально для него. “Чаще всего выход там, где был вход”, — говорил другой замечательный еврейско-польский мыслитель и сатирик, оставивший себе христианское имя Станислав Ежи и выбравший арамейский псевдоним Лец, означающий шута. Он-то предпочитал надпись “вход воспрещен” надписи “выхода нет”.
Евреи смеются над всем. Над болезнью и над смертью. На тему “умирает старый еврей” есть бесчисленное количество историй. Смеялись над переходом в другую веру, что считалось смертным грехом, страшней смерти. Не имея возможности наказать вероотступника, евреи бойкотировали его и справляли поминальный обряд, как по покойнику.
Умирает старый еврей и просит:
— Позовите ко мне священника. Я хочу креститься.
— Да что вы, папа? С ума сошли?
— Нет, я ясно сказал, что хочу креститься.
— Всю жизнь прожили набожным евреем, а теперь? Чего это вдруг?
— Пускай лучше один из них умрет, чем один из наших.
Еврей смеялся и над самим Господом. Праматерь Сарра смеется прямо в его присутствии. “И сказал Господь Аврааму: отчего это рассмеялась Сара, сказав: "Неужели я действительно могу родить, когда я состарилась"?” (2). Господь, от лика которого Моисей, как испуганный ребенок, “закрыл лице свое потому, что боялся воззреть на Бога” (3), здесь запросто объясняется с Сарой. И в память о таком событии Авраам и Сара даже называют своего сына Исаак — Ицхак, что значит “смеяться”.
Сам Господь Бог называет свой избранный народ жестоковыйный. Евреи ведь никогда не смущались, если приходилось спорить со своим Богом. Авраам спорит с Богом о судьбе Содома. Моисей спорил с Богом, пророки спорили с Богом, священники, цари и простые люди. Бердичевский рэбе Леви-Ицхок запросто обращался к Богу Дербаримдигер (4) и такую фамилию получил от царских чиновников. Леви-Ицхок даже вызвал Бога на суд. Суд над Богом устроил рэбе Арье-Лейб, легендарный еврейский дед-зайдэ, называемый еще Святой из Шполы, что под Черкассами. Писатель, Нобелевский лауреат Эли Визель написал книгу “Суд на Богом”, а тема “Где был Бог во время Освенцима?” стала одной из основных в еврейской, да и христианской теологии последних пятидесяти лет. Есть даже целая книга “Еврейская традиция спорить с Богом” (5).
Еврейский Бог тоже обладает незаурядным чувством юмора. “Человек старается, а Бог улыбается”, — говорит еврейская пословица.
Народ рассказывает, как в один день попали на всевышний суд нью-йоркский раввин и иерусалимский таксист. Таксисту Бог дал в раю большое облако со всеми удобствами, а раввину — маленькое облачко с удобствами в коридоре.
Раввин возмутился: “Почему ему такая честь, а мне нет?.. Разве я не служу тебе тридцать лет, разве не исполнял твои заповеди? Разве не молился усердно в синагоге?”
“То-то и оно, что молился, — ответил Господь. — Когда ты начинал молиться, все твои прихожане засыпали. Зато когда он трогался с места, все его пассажиры начинали усердно молиться”.
Смеялись евреи над бедами, эпидемиями, войнами и погромами.
Еврей молит погромщиков:
— Берите все! Убейте меня, только пощадите невинность моей дочери, моей любимой Рохалэ!
— Да что вы, папаша? — вылезает из убежища немолодая уже дочь. — Погром есть погром!
Смеялись над врагами, над антисемитами, и, разумеется, над самим собой. Существуют ли табу для еврейского юмора?
* * *
“"Гитлер... помидор", — говорит сатирик Узи Вейль, редактор сатирической “Черной страницы” тель-авивской газеты "Хаир". — Теперь вставьте в середину любую фразу, и получится анекдот”.
Сегодня кажется кощунственным даже поставить рядом символ мирового зла — Гитлера со столовым овощем. Сара Блау в большой статье ”В газовую камеру с улыбкой, появившемся ” в израильской газете “Хаарец” как раз между чествованиями 60-летия освобождения Освенцима и открытием нового здания музея Холокоста “Яд Вашем” в Иерусалиме, пытается ответить на вопрос, допустима ли сатира и юмор по поводу Холокоста. “”Гитлер... помидор” автоматически растягивает губы в улыбке, — пишет Сара Блау, — но в то же время вызывает неудобство, даже чувство вины. Что здесь делать, закусить губы или грубо расхохотаться?” Сегодняшним израильтянам неудобно. Хотя почему? Смех глубоко заложен в человеческой психике. Даже еще глубже. В мартовском выпуске 2005 года в “Нэйшионал джиографик” Стивен Лоугрин рассказывает об исследовании британских ученых, выявивших у мышей реакцию, аналогичную человеческому смеху.
Скетч Асафа Ципори “Гетто”: актер Шай Авиви из группы “Камерный квинтет” объясняет своему другу (6), как проехать по Тель-Авиву на вечеринку через “Авеню казненных”, по “Бульвару Освенцима” и через “Площадь Дахау”. В скетче Этгара Керета “Израильское лобби” на олимпийских соревнованиях по бегу с препятствиями два израильских спортивных функционера пытаются убедить немца дать фору израильскому участнику из-за “долгов за прошлое”.
— В любой шутке всегда есть вопрос: “Над кем смеемся?”, — говорит Узи Вейль, который тоже пишет скетчи для “Камерного квинтета”. — Если юмор — это оружие, то против кого мы воюем? Кто они — “плохие”? Против коммерциализации Холокоста, против лицемерия, против несоответствия высоких слов и истинных наших чувств, когда такие сильные эмоции дают ничтожные результаты. Любая ирония, высмеивающая такое несоответствие, — вполне легитимна.
Почему бы не посмеяться над Гитлером? По крайней мере, в русской культуре Гитлер долго оставался предметом злой сатиры, жалким и ничтожным “бесноватым”. Гитлера высмеивали частушечники и карикатуристы, на фронтах войны и после. Смешной и жалкий Гитлер и его приспешники запечатлены на карикатурах Кукрыниксов и Бориса Ефимова. Антифашисты высмеивали Гитлера. Выдающийся публицист Курт Тухольский высмеивал не только Гитлера и фашизм, не только подленькие задворки души немецкого филистера, приведшего национал-социализм к триумфу, но и саму бесчеловечность власти. Одним из первых, еще в 1919 году он оценил пророчества Кафки:
... Офицер в исправительной колонии разъясняет механизм действия пыточной машины, комментируя с педантичностью эксперта всякую судорогу пытаемого. Однако он не жесток и не безжалостен, он являет собой нечто худшее: аморальность. Офицер не палач и не садист. Его восторг перед зрелищем шестичасовых страданий жертвы просто-напросто демонстрирует безграничное, рабское поклонение аппарату, который он называет справедливостью и который на самом деле - власть. Власть без границ. В восторг приводит именно эта беспредельность власти, ее несвязанность какими-либо ограничениями ... И всё это рассказано с невероятной сдержанностью, с холодным отстранением. Не спрашивайте, что это значит. Это ничего не значит.
Не значит ничего - это значит все. Тухольский поплатился жизнью за свою острую сатиру. В современном Израиле антифашистская сатира Тухольского тоже далеко не всех устраивает. Видный израильский историк Шмуэль Эттингер говорил нам на лекции в Еврейском университете в Иерусалиме в 80-е годы, якобы Тухольский перегнул палку, а его сатира оскорбляла саму суть германской души больше, чем била по фашизму.
* * *
В 30-е годы заправилы Голливуда, в большинстве своем евреи, опасливо обходили тему начинавшегося Холокоста. Лишь Чарли Чаплин посмел нарушить табу и замечательно сыграл “Великого диктатора”. Лишь вступление США в войну на стороне антигитлеровской коалиции дало зеленый свет антифашистским фильмам, в том числе комедиям, — например, знаменитой сатире “Быть или не быть” немецкого эмигранта Эрнста Любича.
В культовом фильме 1968 года “Продюсеры” два еврея-мошенника Бялосток и Блюм с целью выманить деньги готовят мюзикл “Весна Гитлера”. Гитлер поет любовные песни, а шоу-девочки в нацистских мундирах пляшут и поют что-то бродвейско-еврейское. Джин Уайдер, сыгравший Блюма, рассказывал, что режиссеру Мэлу Бруксу уже в те далекие 60-е непросто было пробить комедию “Весна Гитлера”. Три года Брукс и исполнитель главной роли, несравненный Зеро Мостель (сыгравший, кстати, и первого Тевье-Молочника в бродвейском мюзикле “Скрипач на крыше”) искали деньги. Фильм собрал урожай “Оскаров”, по нему поставили спектакль на Бродвее, идущий почти без перерыва до сего дня. Гитлер катался на коньках в другом фильме Мела Брукса “Мировая история. Часть первая” еще в 1981 году, когда мрачная серьезность уже окутывала все, что касается Холокоста.
В 2004 году немецкий фильм “Падение” (7), тщательно восстанавливающий последние дни нацистского режима, не получил “Оскара” лишь потому, что Гитлер в замечательном исполнении Бруно Ганца “был слишком очеловеченный”. Действительно, Гитлер в фильме далеко не плакатный. Он и харизматический лидер, и учтивый джентльмен, окруженный любовью сотрудников и Евы Браун, и напыщенный демагог, обвиняющий во всем евреев и предателей, и маньяк, обуреваемый назойливым мыслями о немецком народе, оказавшемся недостойным своего фюрера. Прокат фильма в Израиле наткнулся на сопротивление.
Российскому читателю, помнящему романических нацистов из “Семнадцати мгновений весны” пока еще трудно понять логику критики за “очеловечивание Гитлера” другого замечательного фильма “Макс” — о дружбе-вражде молодого бедного венского художника Адольфа Гитлера и художественного дилера-еврея Макса Ротмана в 20-е годы, или мини-сериала телекомпании CBS “Возвышение зла” Эда Гернона (2003). В Америке консервативная критика требовала запрета фильмов, а еврейские организации заявляли, что “гуманизация Гитлера создает почитание культа антигероя”. Заявление Лиги защиты евреев, откуда взята цитата, далеко не самое резкое, а лишь самое краткое из тех, что удалось найти. Там явно не хватает гениальной способности основателя организации Меира Каханэ выдумывать броские фразы. В Лиге защиты евреев, расколовшейся после самоубийства в тюрьме ее лидера Ирва Рубина, невдомек, что демонизация способствует созданию культа гораздо больше, чем гуманизация.
Режиссеру “Возвышения зла” Эду Гернону досталось и за замечания об аналогии между гитлеровским нацизмом и администрацией президента Буша, начавшего вторжение в Ирак незадолго до выхода фильма. В накаленной обстановке начала войны в Ираке компания CBS разорвала свой контракт с режиссером.
Почему Гитлер покончил с собой? — Он получил счет за газ.
Только огромный авторитет и самостоятельный капитал позволили Мелу Бруксу настоять на создании римейка “Продюсеров” с Натаном Лейном, Метью Бродериком и Умой Турман в главных ролях. В феврале 2005 года я попал на прием в честь объявления начала съемок в только что построенных “Студиях Стейнера” на месте Бруклин Навал Ярд. В толпе почетных гостей и мэра Нью-Йорка Майка Блумберга мне удалось спросить Мела Брукса: “Не критикуют ли еврейские организации ваших “Продюсеров”?”
Брукс — король еврейского юмора (хотя на корону эту претендует также Вуди Аллен) уже очень стар, настоящий еврейский мудрец, у которого на все готова шутка или история. Он посмотрел на меня не очень добрым взглядом, и я понял, что вопрос этот ему задавали не раз и не два.
— Молодой человек... Еврейские организации критиковали все, что я делал в своей жизни. — Неожиданно Брукс заговорил с тяжелым бруклинским произношением, который по-русски лучше всего передается одесским акцентом. — Угадайте с трех раз, что они мне говорят?
— Ну... “Разве Гитлер — это смешно?”, — замялся я. — Или еще: “Как можно смеяться над Холокостом?”. Что-то вроде...
— “Вы полагаете, — продолжил за меня Брукс, подражая противному старушечьему голосу неизвестного доброхота, — что евреи — это смешно?”.
* * *
Чем отличается еврей от антисемита? Антисемит считает всех евреев грязными, злыми и лживыми. Однако у него всегда есть еврейские соседи или сослуживцы, которые, в порядке исключения, аккуратные, добрые и порядочные люди.
Еврей же считает свой народ добрым, порядочным и честным, зато его еврейские соседи и сослуживцы оказываются, как на подбор, грязными, злыми и лживыми.
Действительно, если дела пойдут по желанию некоторых еврейских радетелей, то над евреями смеяться будет грешно. В еврейских кругах не очень одобрительно относятся к анекдотам об Израиле, а уж на анекдоты о Холокосте — полное табу. Я могу доказывать своему отцу, пережившему немецкую оккупацию и потерявшему двух сестер и множество родных и друзей, что юмор — лучшее лекарство, лучший способ понять и запомнить, увековечить память. Когда же дело перейдет к анекдоту, то я боюсь, что он не будет слушать, а прекратит разговор и сердито уйдет из комнаты. Хотя мой папа понимает и ценит хороший юмор, но как-то неудобно рассказывать анекдоты о Холокосте в присутствии человека, пережившего это, — так же, как неудобно шутить над лагерной жизнью в присутствии бывших зэка. “Кто не был, тот все равно не поймет”. Ведь даже замечательные рассказы польского писателя Тадеуша Боровского об Освенциме, в чем-то удивительно напоминающие зэковские истории Варлама Шаламова в некоторых еврейских кругах называют антисемитизмом, чуть ли не отрицанием Холокоста. Действительно, у Боровского нет привычных штампов жертвенности, нет героизма, нет человечности, нет четкого разделения на палачей и жертв, а лишь желание выжить любой ценой.
Когда умрет последний человек, переживший Холокост, считает Сара Блау, то в Израиле начнется оргия дикого веселья. Израиль накроет волна анекдотов и шуток про Холокост. Отчасти это началось уже сейчас. До сих пор Холокост существовал в израильском и еврейском юморе как бы за кадром. Над чем здесь смеяться? Шесть миллионов погибших — что тут смешного? Над гибелью миллионов погибших евреев невозможно шутить даже лучшим еврейским острословам. Ну что смешного в таком анекдоте?
— Почему в газовых камерах Освенцима было по 12 дырок? — Потому, что у евреев по 10 пальцев.
Возможно, такой юмор на израильском ТВ еще впереди, зато за пределами респектабельных студий и редакций огромная волна юмора о Холокосте захлестнула Израиль давно, не дожидаясь их кончины. Уцелевших в Холокосте эмигрантов Израиль встретил обидным заявлением, что те дали себя “уничтожить, как стадо на бойне” и вообще непонятно, почему они живы, если “всем известно”, что нацисты убили всех евреев. Послевоенных репатриантов из Европы в Стране Израиля дружно звали “сабоним” — мыло, ведь “Гитлер вас на мыло предназначил”. Миф о том, что нацисты варили из евреев мыло, пущенный с легкой руки председателя Еврейского конгресса Стивена Вайза в Швейцарии в 1942 году, крепко укоренился в сознании людей. Позже выяснилось, что мыла из евреев никто не варил, а вот словечко “сабоним” оказалось живучим, как и миф о еврейском мыле. В феврале 2005 году многие ленты новостей на русском языке в очередной раз обошло сообщение, будто в какой-то израильской синагоге выходцев из Румынии (где даже не было немецко-фашистской оккупации) находится могильник, где похоронено мыло из евреев.
Многочисленные “лагерные” анекдоты бытовали, разумеется, не только в Израиле. Их рассказывали заключенные и охранники, жители гетто и полицаи. Недавно в очередной раз был “впервые” опубликован подготовленный для Сталина отчет о последних днях в ставке Гитлера (8). Выясняется, что Гитлер обладал инфантильным чувством юмора старой девы. Он шутил за столом, что вот если бы союзники увидели его за домашним обедом, а то представляют себе этакого монстра. Фюрер подтрунивал над подвыпившим фотографом Хофманном, требовал держать его подальше от камина, как бы алкоголь не воспламенился. Для умножения арийской расы фюрер разрешил немецким солдатам жениться на жительницах оккупированных территорий, но требовал себе фотографий невест. Гитлер шутил: мол, невесты, как на подбор, уродливые, и его солдаты их еще разлюбят, когда с похмелья проснутся и увидят, на ком женятся. За столом беззлобно подтрунивали над Герингом, который якобы в постель тоже ложится увешанный орденами и медалями. За столом фюрера тоже рассказывали “лагерные” анекдоты.
Мы в детстве тоже рассказывали плоские “лагерные” анекдоты, не ощущая какую-то вину или стыд. Анекдоты о Холокосте еврейские детишки рассказывают до сих пор в Америке, в Израиле и в России. Запретность темы и общественное табу лишь придают им пикантность. Англоязычная и еще в большей степени иврит-зона Интернета полны анекдотами о Холокосте. Их рассказывают, обсуждают, ими обмениваются: на молодежных форумах, по системе peer-to-peer…
“Большинство анекдотов о Холокосте — это вроде детского хулиганства, — говорит Узи Вейль. — Дети звонят в дверь и убегают. Мы понимаем, что так неправильно, что это приносит боль, но мы позвоним и удираем. Это огорчает, раздражает взрослых, которые спят за дверью... Даже если детям нечего важного сказать, они показывают, что они есть, они звонят в дверь и удирают... и получается такой "юмор туалета". Девяносто процентов анекдотов о Холокосте — такого качества... но все равно, дайте им будить взрослых. Все равно, кто-нибудь должен их разбудить”.
* * *
“Если бы Холокост произошел бы сегодня, то следующей за кучей ботинок была бы куча сотовых телефонов”, — пошутил израильский сатирик Гиль Копач.
“Здесь пример удачной шутки, — говорит израильский писатель Амир Готфрейд, автор романа "Наш Холокост", переведенного недавно на немецкий. — Шутка эта не про крематории, не про жертв, про которых невозможно шутить, а про нас, про нашу жизнь”.
Зачастую даже неудачная шутка оказывается полезней и значительней длинных и нудных лекций и объяснений. 20-летний британский принц Гарри надел на рождественскую вечеринку германскую униформу времен Второй мировой войны, которую носили солдаты корпуса Роммеля, а на руку повязал повязку со свастикой. Фотограф газеты “Сан” сумел заснять раскрасневшегося принца с бокалом в правой руке. Скандал поднялся такой, что даже парламент Евросоюза обсуждал инцидент. Еврейские организации и политики тоже гневно осуждали принца, зато индийские протестовали против предполагаемого запрета свастики, издавна являющейся священным символом индуизма. Принц публично извинился. Его отец принц Чарлз в воспитательных целях приказал провинившемуся наследнику приехать на чествование 60-летия освобождения Освенцима. Громкий скандал сделал то, чего не смогли добиться дорогостоящие образовательные программы. Если раньше около 60 процентов британцев вовсе не слышали об Освенциме, то теперь о лагере уничтожения там знают все. Зато по сообщению германского общественного телеканала ZDF 49% немцев в возрасте от 18-и до 24-х лет не знают, что такое Холокост или не связывают его с уничтожением евреев.
Миллионы невинных детей, женщин и стариков были замучены в британском холокосте! Им смертельно надоели длинные ежедневные показы Би-Би-Си американских документальных фильмов об ужасах Холокоста. Целые семьи умирали от тоски перед экранами телевизоров. Би-Би-Си провела окончательное решение со свойственной британцам эффективностью и организованностью...
Преступление перед человечеством было задумано три года назад, когда несколько неизвестных тогда кинематографистов собрались в Голливуде, чтоб решить “еврейский вопрос”. Они задумали забрать сотни миллионов долларов из рук ничего не подозревающих телекомпаний и перевести в свои карманы...
Очищение должно было произойти невиданным раньше способом — превращения массового убийства в массовый досуг...
— Мы взяли старую историю “Гитлер убивает евреев”, — заявил один из преступников, — по двум причинам. Во-первых, это делает хороший кассовый сбор, и во-вторых, есть много футажа — целые завалы настоящей документальной хроники, что избавило нас от расходов по съемкам, а также есть 200 тысяч голодных и безработных артистов, живущих на пособие от Национального страхования...
Private Eye, 11 сентября 1978
Многие образовательные программы и поток фильмов о Холокосте не достигают поставленных воспитательных целей. В сознании многих молодых людей в западном мире нацизм ассоциируется сегодня не столько со Второй мировой войной, сколько с определенным садомазохистским жанром порнографии. В Интернете и в специальных магазинах можно найти многочисленные книги, журналы, компьютерные игры и видеокассеты, вроде “Ильза — овчарка СС”, “Концлагерь любви”, или “Лагерь 5: Женский ад” и множество других. Порнография иногда проникает в серьезные издания, становясь частью “мифологии Холокоста”. Известный военный историк и солидный бюллетень Всеукраинской ассоциации евреев — бывших узников гетто и концлагерей напечатали материалы о сексуальных медицинских опытах в концлагере Равенсбрюк, дословно повторяющие текст известной в Интернете порнографической новеллы “Протоколы допроса” Марка Десадова (10). Автор, со столь характерным псевдонимом (от маркиз Де Сад), написал еще и такие повести, как “Негр и белая школьница” или “Частная гинекология”.
При этом про извращенные пытки в концлагерях созданы действительно сильные и художественные фильмы: “Ночной портье” Лилианы Кавани (1973) или “Салó, или 120 дней Содома” Пьера-Паоло Пазолини (1975). Принято думать, что фильм Пазолини отражает его болезненные фантазии, однако Социальная Республика Сало была действительно создана Муссолини на севере Италии после оккупации страны немецкими войсками в 1943 году. Фильм очень верно отражает извращенный и убийственный характер этого марионеточного образования.
В апреле 2005 года французский телеканал TV5 показал документальный фильм “Черная рубашка” режиссера Алена де Седу — о создании и конце Республики Салó. Фильм основан на книге воспоминаний молодого тогда фашистского вожака Карло Мацантини “В поисках красивой смерти”. В 1943-м все, включая Муссолини, понимали неизбежный конец, и именно тогда возникла необходимость реализовать чисто фашистскую идею — создать государство-крепость, чтоб убить как можно больше людей, и, если ничего не получится, то совершить героическое самоубийство, спасая национальную честь. Сегодня Мацантини — седовласый дедушка, далекий от каких-либо угрызений совести, — с готовностью рассказывает о восторге, с каким он и его товарищи восприняли идею об оргии бессмысленных массовых убийств, и все это лишь ради того, чтоб “быть мужчиной, быть героем”. Один из эпизодов фильма — Мацантини шагает по бывшему еврейскому гетто в Риме, рассуждая о том, что на Муссолини итальянский фашизм нельзя возлагать вины, сравнивать с немецким нацизмом. Действительно, итальянский фашизм получил индульгенцию от Еврейского государства, когда лидер итальянских неофашистов Джанкарло Фини в ноябре 2003 года по приглашению израильского правительства посетил с официальным визитом Музей памяти жертв Холокоста “Яд ва-Шем” и Стену плача в Иерусалиме. Израильские политики пели политическому преемнику Муссолини хвалу, как “истинному другу Израиля и еврейского народа” (11).
О концлагерях можно говорить с юмором — это доказал замечательный итальянский режиссер и комик Роберто Бенини. Действие трогательной комедии “Жизнь прекрасна” (1998) происходит на фоне страшной реальности концлагеря. Смерть постоянно преследует героев фильма. Несмотря на “мягкий” итальянский фашизм, главного героя Гвидо вместе с его пятилетним сыном оправляют в концлагерь. Чтоб оградить ребенка от ужаса происходящего, Гвидо представляет дело так, будто идет игра, а победитель получит настоящий танк. Фильм удостоился многих наград, в том числе “Оскара” — высшей премии американского кинематографа. Критики отмечали, что после Чаплина никому не удавалось так органично соединить комедию и трагедию, как это сделал Бенини. В 1999 году после церемонии вручения артисту титула “Почетный доктор” в Негевском университете имени Бен-Гуриона мне удалось побеседовать с Бенини.
— Шутить над Холокостом? Нет. Шутить во время Холокоста, перед лицом Холокоста — разумеется. ... Смысл не в том, чтоб показать и рассказать о том, как это было... Вероятно, самый большой подарок был в том, чтоб скрыть, превратить в игру, показать, что шутка, надежда и любовь преодолевают самое страшное.
В Израиле нет даже такого иммунитета против нацизма, как в Западной Европе или России. Более или менее перелицованные на иудейский лад нацистские идейки о крови и почве широко и открыто циркулируют в определенных кругах. Некоторые политические статьи удивительно похожи на гитлеровские сочинения о примате национальной воли. Израильский читатель не научен распознавать нацизм. В октябре 2003 года одна из крупнейших израильских газет “Маарив” [12] опубликовала письмо читателя под заглавием “Кто хочет жить, должен сражаться. Кто не хочет сражаться в мире вечной борьбы — тот недостоин жить”. Длинное, полное патриотической трескотни и воинственных призывов письмо было подписано: А. Шикльгрубер. Позже выяснилось, что письмо, состоящее из цитат из гитлеровской книги “Моя борьба”, составил штатный сатирик газеты Йегуда Нуриэль. Невежественные реакторы и корректоры не узнали не только гитлеровского текста “Майн кампф”, но даже подписи, являющейся настоящей фамилией Адольфа Гитлера. Главный редактор Амнон Данкнер немедленно уволил журналиста. Зато в израильской телекомпании “Тельад” слишком бдительные редакторы потребовали у автора сценария детской комедии “Жизнь — это все” Даниэля Лапина изменить имена родителей главного героя Адольфа и Евы.
* * *
В эпоху глобальной информационной сети запрет на юмор о Холокосте не может быть абсолютным. Фольклор Холокоста так или иначе проникает в кино, в книги и на телевидение. Гнев еврейских организаций вызвал не кто иной, как “символ еврейского кино Америки” Вуди Аллен. В фильме 2003 года “Кое-что еще” (13) сыгранный самим Алленом учитель и сатирик Добел “травит” анекдоты о Холокосте своей подруге, болезненно воспринимающей любые проявления антисемитизма. Замечательный фильм “Сущность огня” режиссера Дэниэла Сулливана (1996), экранизация одноименной пьесы Дж. Р. Бейца, — трогательная история о деспотичном отце троих детей (замечательно сыгранном Роном Рифкиным), который ребенком пережил Холокост. Фильм о конфликте поколений. Два брата и сестра собрались на вечеринку по поводу дня рождения. За столом дочь Сара (16) начинает рассказывать анекдоты об Анне Франк.
Однажды, завидев меня издали, моя молоденькая помощница, девушка из хорошей нью-йоркской еврейской семьи, закончила разговор по сотовому телефону словами: “Ну, пока... Знаешь, какие последние слова в дневнике Анны Франк?”. Фразу не надо было продолжать, поскольку окончание знают все: “Подожди минутку. Кто-то пришел”. В последние годы мне приходится слышать огромное количество анекдотов про Анну Франк, очень напоминающих истории про анекдотического русского Вовочку. Структура анекдотов, по большей части, — “чего не написала в своем дневнике Анна Франк”. А не написала она о проблемах, волнующих современную молодежь: школа, ранняя беременность, переедание, анорексия, беспорядочные половые связи, ну и, разумеется, наркотики и проституция. Именно о проституции, о которой якобы умолчала Анна Франк, и рассказывает анекдоты Сара в фильме “Субстанция огня”. В этих анекдотах нет ничего антисемитского — Анна Франк давно рассматривается в западном мире как “всеобщая” девочка, в образе которой любой может найти что-то свое.
Трансформация образа еврейской девочки, долгие два года вместе с семьей прятавшейся от нацистов в Амстердаме и отправленной в концлагерь по доносу, началась в 1952 году. Тогда отец Анны Отто Франк издал в Америке дневники своей дочери, умершей от тифа в Берген-Белзен всего за неделю до освобождения лагеря британскими войсками. Предисловие написала Элеонор Рузвельт — автор Декларации ООН о правах человека. “Дневник стал для всех нас символом нашей жизни и жизни наших детей, — писала вдова знаменитого американского президента, представлявшая свою страну в комитете по правам человека ООН. — Я почувствовала, насколько все мы близки к этой девочке”.
Через несколько лет на Бродвее вышел спектакль, пользовавшийся невероятным успехом. Вокруг него разгорелся нешуточный скандал. Поначалу пьесу заказали Меиру Левину. Однако обладавший авторскими правами на использование дневников отец Анны и его издатели сочли его текст “слишком еврейским”.
Левин заявлял, что нельзя отдать писать такую пьесу неевреям. Он обвинил “надменных ассимилированных немецких евреев” Отто Франка и его адвокатов в дискриминации за то, что он “ост-юде” — еврей, выходец из Восточной Европы. Левин протестовал против того, что пьеса написали неевреи. Он угрожал скандалом. Левин потратил всю жизнь на борьбу с “универсальной” Анной Франк, что в конце концов привело его в сумасшедший дом.
* * *
Борьба за “еврейские права” происходит и сегодня. Даже новая постановка всемирно известного мюзикла “Скрипач на крыше” в театре Минкофф на Бродвее в 2004 году вызвала целую волну негативной критики — в частности, из-за того, что роль Тевье там сыграл актер испанского происхождения Альфред Молина. Тогда мне посчастливилось поговорить с автором “Скрипача на крыше” Джозефом Стейном. “Это позор — подсчитывать пропорции евреев, — говорил мне 92-летний патриарх Бродвея, возмущенный копанием в родословной актеров и режиссера. — 40 лет назад, во время первой постановки Тевье, правда, играл еврей. Но роли его жены Голды и двух из трех дочерей исполняли актрисы нееврейского происхождения. И никому в голову не пришло подчеркивать этот факт”. И действительно, можно себе представить возмущенную реакцию тех же самых критиков, если бы кто-нибудь в Америке осмелился бы написать, что “Грек Зорба” недостаточно греческая переработка романа Никоса Казанзакиса лишь потому, что ее написал еврей Джозеф Стейн. Впрочем, Америка — страна свободы слова, и бумага все стерпит. Вокруг спектакля развернулась нешуточная борьба за “еврейские права” на Тевье (15).
В конце концов “войны скрипачей на крыше” привели к тому, что Молина ушел, а роль патриархального Тевье режиссер Дэйвид Лево предложил чистокровному еврею Харви Фейрстейну. Конфуз, однако, получился еще большим. Фейрстейн — один из символов американского гей-искусства и видный активист борьбы за права сексуальных меньшинств. Он с успехом исполнял женские роли, особенно известна роль матриарха в мюзикле “Hairspray”. Традиционным еврейским кругам показалось что Фейрстейн — слишком скандально. Зато влиятельное в художественных кругах лобби борцов за права геев, лесбиянок и транссексуалов сочло его новую “патриархальную” роль чуть ли не отступничеством.
В 1955 году “борьба за еврейские права” на Анну Франк имела еще меньше шансов, чем в 2005-м. На бродвейскую сцену вышел спектакль “Анна Франк — дневник юной девочки”, написанный семейной парой Альбертом Хаккетом и Френсис Гудрич. Авторы опустили все еврейские элементы из дневников — желание старшей сестры поехать в Палестину, празднование еврейских праздников... Спектакль получил все мыслимые премии, собрал огромную аудиторию и имел ошеломляющий кассовый успех.
В 1959 году спектакль был экранизирован, и фильм стал культовым. Его посмотрели миллионы. Дневники Анны Франк в различных версиях, адаптациях и изложениях разошлись по миру тиражом 35 миллионов экземпляров, переведены на 50 языков. Тогдашние еврейские организации с энтузиазмом пропагандировали спектакль и фильм. Национальный Комитет Общинных Отношений, объединявший различные еврейские организации, рекомендовал фильм как “показывающий евреев, черпающих утешение и силы в преданной и бескорыстной помощи христианских соседей, рисковавших жизнью ради спасения их от нацистов, в их сопротивлении страшной нацисткой программе уничтожения евреев” (15). Анна Франк стала образом хрестоматийным, культовым, а следовательно, и объектом для анекдотов и шуток: “не пустили в кино — сижу дома как Анна Франк”. Так что нет ничего странного, что и неожиданный приход босса в офис тоже вызывает ассоциацию с последней записью в дневнике.
* * *
Гуляла бабушка с внучком по пляжу. Налетела волна, унесла внучка. Случился тут прохожий, бросился в волны. Сам чуть не утонул, но ребенка спас. Приводит его к бабушке и говорит:
— Только не надо благодарности.
— Какой благодарности? Негодяй! Где ермолка, надетая на голову ребенка?!
Времена меняются, и то, что 50 лет назад считалось главным и положительным в дневнике Анны Франк — “мы люди, а не только евреи”, “все люди добрые” и даже “евреем может стать любой, кто страдает за свои убеждения” — теперь почти любой еврейский автор, пишущий на темы Холокоста, по крылатому американскому выражению “любит ненавидеть”. Сегодня принято писать совершенно противоположное: о вине народов пред евреями, о бездействии союзников, о всеобщей войне против еврейского народа. Универсальность образа Анны Франк сейчас настолько раздражает многих еврейских авторов, что они готовы и вовсе отказаться от него. Сильней всего это чувство выразила известная своими нелицеприятными оценками американско-еврейская писательница Синтия Озник. В 1997 году в журнале “Нью-Йоркер” она писала, что универсализация истории Анны Франк зашла так далеко и ее последствия настолько пагубны, что было бы лучше, чтоб ее дневники “были бы сожжены, потеряны, исчезли”.
“Универсальная” Анна Франк радикально отличается от образа Анны Франк, известной в еврейских кругах в России или Израиле. О ее еврействе за пределами еврейских кругов вспоминают лишь разного рода отрицатели Холокоста, обвиняющие отца Анны в подделке дневников дочери с целью наживы. Как раз в Израиле Анну Франк знают по пьесе Левина. Здесь она всегда воспринималась как “своя”, еврейская героиня. Но и в стремительно американизирующемся Израиле Анна Франк тоже становится объектом сатиры.
Гай: Ну... как ты видишь, нет ничего легче, чем создать мюзикл. Какой мюзикл ты нам приготовил?
Йони: ОК! Люди берут волшебные сказки и попросту перекладывают их на музыку. Я долго выбирал между “Пчелкой Майей” и “Винни-Пухом”, но потом решил взять хорошо известную сказочку “Анна Франк”.
Гай: Замечательно! Я прямо прыгаю от восторга, и я с гордостью представляю впервые на сцене “Анна Франк — мюзикл”! Вы читали книжку, вы видели кино, и теперь перед вами настоящая вещь — Анна Франк в “долби стерео”!
АННА ФРАНК — МЮЗИКЛ. Занавес открывается.
Анна Франк спит между двумя другими людьми. Музыка играет за сценой. Раздается стук в дверь.
Анна (поёт): Тук-тук, в дверь стук. Кто бы это, кто бы это, кто бы это вдруг?
Папа: Может быть, молочник?
Мама: Может быть, лоточник?
Папа: А может, это добрая волшебница, живущая внизу.
Все вместе: Тук-тук. В дверь стук. Кто бы это, кто бы это, кто бы это вдруг?
Анна: Возможно, это пекарь?
Мама: Возможно, это лекарь?
Папа: Возможно, это добрая волшебница, живущая внизу.
Входит нацистский офицер.
Нацист: И вовсе я не пекарь. И вовсе я не лекарь. Я даже не волшебница, живущая внизу. Давайте угадайте, кто же был доносчиком, что всех вас заложил.
Все поют, вместе с нацистом: Все сделала волшебница, живущая внизу!
Скетч был снят с показа в программе “Махшоф” (17) Гая Мероза и Йони Лахава на Втором канале Израильского ТВ. Автор скетча Гай Мероз оправдывался, что его сатира не задевает памяти Холокоста, а критикует низкопробные детские спектакли в сезон Хануки. Он был готов к тому, что скетч могут запретить.
На нашем телевидении [шутить на темы Холокоста] совершенно невозможно. Масса народа погибла в войнах Маккавеев, и мы можем смеяться над ними, — говорит Маоз. — Это принадлежит прошлому. Холокост пока еще слишком близок. Он пока еще присутствует в нашей жизни”.
Гротескный герой одной из комедий Вуди Аллена тоже заявлял, что “комедия – это трагедия плюс время”.
Ади Ашкенази выходит на сцену студии Второго канала Израильского ТВ и берет микрофон:
— Я была в доме Анны Франк. Ее как раз не оказалось дома.
После некоторой молчаливой неловкости аудитория разражается смехом. Смущенно улыбается даже сидящий среди гостей министр юстиции Томи Лапид, потерявший в Холокосте отца. В Израиле Ади Ашкенази может шутить о Холокосте перед молодежной аудиторией или в рамках телепередачи “Клуб комедии после полуночи”. Вот если такое попробует начинающий артист, то ему быстро покажут на дверь. В ведущих израильских СМИ пока невозможно вспоминать Холокост в шуточном контексте. Хотя бывают исключения. Израильское ТВ оказалось более либеральным, чем американское. Трудно представить, например, Сару Сильверман с ее шутками по поводу Холокоста и иудаизма на каком-нибудь из американских телеканалов. Хотя для этой еврейской девушки, сестры известного раввина из Нью-Йорка, еврейские анекдоты лишь затравка для шуток по поводу азиатов, мексиканцев, черных, геев, судебной системы, феминисток, Иисуса Христа, капитализма...
— Мы согласны с мужем во всем, — бросает со сцены Сара Сильверман.
— Единственное разногласие, я все-таки верю, что Холокост случился.
Сильверман говорит, что ее шутки — не расизм, а сатира на расизм. Практически нет американского табу, которое Сара не высмеяла бы. Интересно, что даже такие вдумчивые культурологи, как Дейвид Тропэ (23), не замечают, что сатира Сильверман – резкая и провокационная сегодня, во многом напоминает комиков и затейников, развлекавших еврейских отдыхающих т.н. “Пояса борща” на курортах в горах Катсскил в штате Нью-Йорк в 40-70 годов. Тогда в ходу были и шутки над пуэрториканцами, черными и геями, и передразнивание акцента, издевательств над иностранными именами и многим другим, что сегодня считается откровенным и неприличным расизмом. В ходу были нелицеприятные к самим евреям анекдоты, издевались и над новыми еврейскими эмигрантами, над местечковыми нравами, над еврейским провинциализмом и религиозными предрассудками. В ходу были и анекдоты Холокоста. Продолжатель традиции, необыкновенно популярный Джеки Мейсон и сегодня выступает со своими скетчами. Он постарел вместе со своей аудиторией, и сегодня он больше шутит о больницах, домах престарелых и докторах, не могущих справится с его простатой.
Туристический агент говорит по телефону:
—Я горячо рекомендую вам наши эксклюзивные туры в Польшу. Во-первых — наш клубный тур, включающий пять концлагерей за 10 дней, проживание в 4-звездочной гостинице в Варшаве и свободный день для покупок там. Во-вторых — 10-дневный тур “Классическая Польша за 10 дней”, включающий посещение семи концлагерей, проживание в 4-зведочной гостинице и экскурсию в Варшавское гетто. После обеда — свободное время для шопинга. Разумеется, у нас также есть уик-энд в Польше... Тоже включает посещение семи концлагерей... Увы, там нет свободного дня для магазинов...
Естественно, есть еще 12-дневный обзорный тур по всей Польше со всеми концлагерями... Моя племянница поехала в такой тур со своей школой и набралась впечатлений. В Освенциме она рыдала...
Повесив трубку, агент поворачивается к клиенту:
— Где мы остановились?
Клиент:
— Извините, но то, что вы сейчас говорили о Польше, о семи концлагерях, звучит как-то...
Агент:
— Много? Вы удивитесь, узнав, как много можно успеть за три дня!
Клиент:
— Нет-нет. Это звучит ...
Агент:
— Дорого?
Клиент:
— Нет-нет. Я не хочу никого обидеть, но разве это не звучит ужасно?
Агент:
— Верно, но то, что там случилось, тоже ведь звучит ужасно, не правда ли?
Скетч “Туристический агент” сатирической группы “Камерный квинтет” написал Асаф Ципори. Исполнили его Керен Мор и Шай Авиви на Втором канале израильского ТВ. “Туризм Холокоста” в последние годы стал процветающей индустрией. Евреи и неевреи со всего мира посещают лагеря уничтожения, гетто и местечки, где гитлеровцы осуществляли “окончательное решение еврейского вопроса”. Посещение Варшавского гетто и Освенцима становится обязательной частью учебной программы для израильских школьников. Солдаты Армии обороны Израиля принимают присягу в Варшавском гетто. Такая деятельность имеет свою оборотную сторону, и скетч Асафа Ципори лишь робко приподнимает завесу над ней.
Мне довелось съездить в Польшу в рамках “Марша жизни”, ежегодно устраиваемого в Освенциме в память о знаменитых нацистских “маршах смерти”. Уже в самолете школьники предложили мне рукописный путеводитель, содержащий, между прочим, не только места, где можно было дешево купить “фирменные шмотки”, но и адреса борделей, телефоны сутенеров, доставляющих девушек для стриптиза и секса. Проникнувшись доверием ко мне, ребята сообщили, что знают, где можно “курнуть” гашиш, достать “мастырку”. Вокруг молодежных поездок в Польше существует целая отрасль, предлагающая все, чем можно соблазнить израильского школьника или солдата. Скандалы иногда проникают на страницы израильской прессы. В 2002 году громкий скандал разгорелся вокруг посещения группой израильских солдат варшавских игорных домов, запрещенных в Израиле.
— Несколько лет назад я был в Варшаве с группой нашей молодежи из Израиля, — рассказывает Казик Ратейзер, участник восстания в Варшавском гетто. — По дороге в Аушлагплац экскурсовод сказал: “Это путь героев”. Я закричал ему: “Каких героев?! О чем ты говоришь? Мы что, победили? Разве я мог защитить своих родителей в гетто? И разве я мог защитить хоть кого-нибудь?.. Еще одна такая победа — и еврейский народ перестанет существовать. Все мы!” (18).
В самое последнее время в “туризме Холокоста” наметились положительные изменения. В начале 2005 года польский президент Александр Квасневский заявил министру просвещения Израиля Ливнат, что “марши жизни” наносят непоправимый ущерб отношениям поляков к израильтянам. Израильтяне ведут себя высокомерно, как будто, не считаются с местными обычаями. Чрезмерная забота о безопасности еще больше отягощает отчуждение. Польский президент предложил израильтянам, включить в программу визитов не только места уничтожения, но и знакомство с историей польского еврейства. Все таки, Польша в течение долгого времени оставалась центром замечательной еврейской культуры, поляки и евреи жили бок о бок 800 лет, и периодов спокойствия и добрососедства было значительно больше, чем ненависти и вражды.
* * *
За 60 лет, прошедших после окончания Второй мировой войны, представления о том, что такое героизм, изменились коренным образом. Даже погибших в огне, в отчаянии бросавшихся вниз жертв террористической атаки на Всемирный Торговый центр в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года американская пресса привыкла называть героями. 60 лет назад поступок террористов-самоубийц, направивших самолет на символ, как казалось им, “американско-сионистских крестоносцев”, вероятно, расценили бы как проявление героизма. Такой разрыв понятий дает простор для соревнования в иронии и остроумии далеко не только профессиональным сатирикам. В середине 2004 года разгорелся скандал вокруг высказываний профессора Уарда Черчилля, руководителя Департамента изучения этики Университета штата Колорадо, назвавшего погибших в ВТЦ “маленькими эйхманами”. Черчилль заявлял, что воротилы мирового финансового капитала, находившиеся в ВТЦ, ответственны за голод, болезни, распространение СПИДа, эпидемии и обнищание стран третьего мира. Высказывание вызвало широкое возмущение по всей Америке. Консервативные политики из Законодательной ассамблеи штата, пресса и еврейские организации требовали уволить профессора. Черчилль оставил пост руководителя департамента, но остался работать в университете. Он объяснил, что не хотел оскорбить память жертв Холокоста, а лишь критиковал маленьких чиновников, за канцелярским столом, подобно Адольфу Эйхману, планирующих гибель миллионов людей.
Во время подготовки материала я позвонил Черчиллю. Он повторил то, что говорил раньше.
— В чем же смысл и уникальность Холокоста? — спросил профессор. — В том, что погибли евреи? Нет. В истории это случалось много раз с евреями и другими народами. Сталинский ГУЛАГ, Камбоджа, Дарфур или Руанда...
Уникальность Холокоста в том, что люди сумели призвать виновных к ответственности. И еще: урок Холокоста не в том, что убивали евреев, цыган, поляков, советских военнопленных или гомосексуалистов. В истории часто случалось уничтожение групп людей по какому-то признаку. Уникальность Холокоста в том, что сумели определить вину — вот в Германии убивали евреев, а весь мир мог бы помочь, сделать больше для их спасения — и не сделал. И многие сегодня чувствуют за это вину.
— Сегодня в мире происходят тихие холокосты. Ежедневно от голода, недоедания и болезней умирает 27 тысяч детей...
— Вот вы пишете по-русски, для русскоязычного издания. Смотрите, в Украине, в Киеве сегодня самый высокий уровень СПИДа в мире, да и в России около того. Там происходит гуманитарная катастрофа, сравнимая с Холокостом. Если ничего не сделать, то за десять лет от СПИДа в России умрет 5–8 миллионов человек. Еще столько же умрет в Африке. Мир знает об этом, может помочь — и ничего не делает. Это значит, что урок Холокоста не пошел впрок.
— Что можно сделать? Ну, хотя бы смягчить правила Всемирной торговой организации об интеллектуальной собственности на медицинские патенты, сделать сверхдорогие лекарства от СПИДа доступными для третьего мира, позволить производство дешевых аналогов в развивающихся странах. Но международные монополии, поддерживаемые американским правительством, больше заботятся о сверхприбылях. И они ответственны за следующий холокост.
Консервативный публицист Макс Бут, требовал не только увольнения Черчилля, но и ограничения безнаказанности университетских профессоров под защитой академических свобод. Бут писал в Лос-Анджелес Таймс: “будь Черчилл не дремучий левый, а какой-нибудь дремучий правый, называющих жертв СПИДа “маленькими извращенцами”, или жертв Холокоста “маленькими шейлоками”, то толпа его защитников сама линчевала бы его без всякой оглядки на академические свободы”. Характерно, что в длинной дискуссии по сугубо американским проблемам обе стороны призывают символы Холокоста в контексте очень далеком от его исторического содержания.
* * *
Ури Вейл в интервью Саре Блау рассказывает анекдот: “Кнессет кипит от возмущения. Как можно сравнивать Гитлера и Гиммлера? Ни в коем случае не сравнивать! Никогда!!!”
В Америке такие битвы тоже происходят, а известный юрист, профессор права Гарвардского университета Аллан Дершовиц даже придумал термин “сравнительный антисемитизм” для тех, кто пытается сравнивать Холокост с чем бы то ни было. Сейчас накал страстей несколько приутих, и еврейский Холокост пишут по-английски с заглавной буквы, а остальные — со строчной. Хотя иногда страсти разгораются с новой силой. Антидиффамационная Лига заявила, что сравнения консервативных христианских деятелей Холокоста с абортами недопустимо. Ярость еврейских организаций вызвала кампания “Холокост в тарелке”. В ответ на нервные протесты еврейских кругов защитники животных ссылаются на убежденного вегетарианца Башевис-Зингера, говорившего: “Там, где речь заходит о животных, любой человек становится нацистом. Для зверей каждый день — Треблинка” (19). В самом конце 2005 года даже разгорелась дискуссия по поводу правомочности сравнения противников эволюции, старающихся внедрить теории божественного “интеллигентного дизайна” в американские школьные программы с отрицателями Холокоста.
Писатель Эли Визель прославился ревностной борьбой со всякой банализацией Холокоста. В 80-е годы он писал гневные письма протеста во все доступные ему СМИ, где проводилось сравнение с Холокостом. Мне не удалось найти первоисточник, но в прессе распространена история о том, как Эли Визель написал протест рецензенту фильма о ядерной катастрофе. Рецензент якобы описывал последствия “ядерного холокоста”. Визель указал на недопустимость подобных сравнений, оскорбляющих память жертв нацизма. Даже, если ничего подобного не было в действительности, эта история хорошо отражает характер деятельности Визеля. Эли Визель – писатель средний. Недаром Нобелевский комитет, несмотря на мощное лоббирование и огромное давление, дал ему премию мира, а не нобелевку по литературе. Визель построил свою карьеру на Холокосте, и наверное больше всех сделал для того, чтоб внедрить Холокост в общественное сознание. В апреле 2005 Эли Визель сказал в интервью:
В последнее время слово "холокост" так часто используют совсем не к месту, что я сам не хочу больше его употреблять. Слышал недавно, как телерепортер, рассказывая о поражении спортивной команды, заметил, что это "был для этой команды настоящий холокост". Извините...
Опубликовано на сайте БиБиСи 16/04/2005/
* * *
Мой дед тоже погиб в Холокосте. Как-то напился пьяным и свалился со сторожевой вышки.
Израильская сатирическая группа “Камерный квинтет” не раз шокировала общество острой сатирой, критикующей уродливые явления жизни страны — в том числе коммерциализацию и циничную эксплуатацию Холокоста и тех, кто, невинно закатывая глазки, бессовестно торгует памятью его жертв. Замечательный скетч Асафа Ципори: переживший Холокост рассказывает о страшных ужасах... В конце выясняется, что сам уцелевший был в “списке Шиндлера” и ничего из рассказанного сам не видел. Такой скетч еще на грани дозволенного общественным вкусом.
Пошутить о еврейской полиции, о юденрате или лагерных капо пока еще в Израиле невероятно. Да и неизвестно еще, насколько много знает израильское общество о евреях, сотрудничавших с нацистами. Хана Арендт, работавшая корреспондентом в Израиле во время процесса Эйхмана, рассказала множество забавных подробностей. В ее книге “Эйхман в Иерусалиме” можно прочитать, как генеральный прокурор Гидеон Хаузнер за несколько минут до произнесения исторической речи “Шесть миллионов обвиняют” скандалил в кулуарах. Хаузнер угрожал администратору суда: если не найдется пригласительных для его жены и дочери, то речь пускай произносит кто-нибудь другой. Арендт тогда пустила в оборот выражение “банальность зла”, имея в виду вовсе не только банальных и мелких людишек, вроде Эйхмана, составлявших нацистскую машину уничтожения, а саму бытовую банальность, будничность преступной практики Холокоста, лишенной всякой уникальности и вселенского ужаса. После выхода книги Арендт большинство израильских друзей порвали с ней отношения, не оценив иронии и сарказма. Арендт в Израиле бойкотировали более 30 лет.
Впрочем, Ханна Арендт тоже внесла свою лепту в развенчание культа Холокоста. “Сионистское движение несет на себе несколько наихудших признаков немецкого национализма”, - пишет она в известном письме бывшему другу Гершому Шолему, осудившему ее за книгу. В диалоге немецких эмигрантов 60-х годов “немецкий национализм”, да еще его худшие черты – могут и означать лишь одно – “нацизм”. Прошло время. В 2002 году книгу Хану Арендт впервые перевели на иврит, а к берлинскому мемориалу жертвам Холокоста ведет улица Ханны Арендт. Стоит посетить этот монумент работы Петера Эйзенмана, расположеный неподалеку от Рейхстага. Больше всего мемориал памяти убитых в Европе евреев напоминает огромную каменоломню. Составленный из рядов квадратных каменных кубов, мемориал ничем не похож на многочисленные поминальные памятники войнам, разбросанные по всей Европе. Можно бродить по аллеям мемориала, сосредоточившись, однако не следует возмущаться детскому визгу. Мемориал не только располагает к игре детей, но и вынуждает взрослых искать проблеска человеческих лиц среди камня. Он отдает дань прошлому, но не через нудные невротические лекции или параноидальные воспроизведения прошедшего. Неожиданно понимаешь, что мемориал точно соответствует своему назначению, потому, что обещает неожиданные выходы, надежду и даже сюрпризы. Прошлое тем хорошо, что оно уже прошло. Гарвардский историк Чарлс Майер пишет, что в отличие от распространенного мнения – прошлое – не чужая страна и мы покидаем его навек.
* * *
Еврейские сатирики пока еще нуждаются в объяснениях, ищут легитимации для темы Холокоста. За пределами артистических студий никогда в этом не нуждались.
Два нищих попрошайничают рядом. Один держит плакат “Подайте бедному еврею”, а другой — “Подайте ветерану войны”. Люди подают ветерану, а еврей сидит с пустой тарелкой. Какой-то доброхот посоветовал ему поменять плакат, а то люди евреев не любят и даже назло готовы подать второму нищему.
“Иди, Хаим, послушай, — выкрикнул первый нищий второму. — Тут кое-кто пришел нас учить бизнесу!”
В Израиле анекдоты и шутки о Холокосте ходили всегда, но публиковать их было не принято. Интенсивная эксплуатация темы Холокоста в Израиле происходит без всякой тени юмора, а тем более сарказма. Министр иностранных дел Израиля Абба Эван пустил с трибуны ООН крылатое выражение, что границы Израиля 1967 года — “это границы Освенцима”. В марте 2005 года группа ортодоксальных евреев закидала камнями съемочную группу американского фильма “Свободная зона” в Старом городе Иерусалима. Их гнев вызвали съемки целующейся уроженки Израиля, актрисы Натали Портман. Нападавшие кричали кинематографистам: “Нацисты!”. “Убирайтесь в Германию, пускай Гитлер доделает свою работу!” — горланили религиозные евреи группе женщин из Движения консервативного иудаизма, пришедших помолиться возле Стены плача в Иерусалиме. Толпа во главе с раввином синагоги у Стены плача Рабиновичем бросала в женщин палки, камни и даже пакетики с дерьмом. В своем кругу религиозные ортодоксы тоже не слишком стесняются. Во время парламентских выборов в Израиле в январе 2003 года экстремисты нарисовали большую черную свастику на стене синагоги лидера ультрарелигиозного еврейства раввина Йосефа-Шалома Эльяшива, называемого последователями “законодателем поколений”. Еще в середине 70-х на демонстрациях в религиозных кварталах Иерусалима израильским полицейским кричали “нацисты”, а тогдашнего начальника иерусалимской полиции обзывали Гитлером.
В начале 90-х годов я работал советником еврейских организаций, налаживавших радиовещание для религиозных выходцев из мусульманских стран в Израиле. Во главе стоял известный религиозный проповедник рав Эльбаз. Мне несколько раз пришлось посетить его “лекции пробуждения”, где он прямо заявлял, что Гитлер был орудием Господа для наказания европейских евреев за грехи. “Недаром, дойдя до Туниса, — вещал рав Эльбаз, — Гитлер остановился, потому что там жили евреи — “сыны праведных”, сефарды”.
Пылкого проповедника не смущали ни факты гибели сефардской еврейской общины Салоник в Освенциме, ни сотни вывезенных в лагеря смерти евреев Туниса. Впрочем, не смутили те же факты и израильский парламент, отклонивший законопроект о предоставлении статуса “уцелевший в Холокосте” выходцам из мусульманских стран. Израильской казне такое мероприятие показалось слишком дорогим.
Рав Эльбаз был далеко не первым. Циничное использование Холокоста систематически допускалось агитаторами сефардской партии ТАМИ во главе с Аароном Абухацирой, племянником одного из известнейших раввинов общины выходцев из Марокко. Самым скандальным был плакат “Ашке-наци — в Освенцим!”, который даже пытались вывесить на какой-то художественной выставке. Все это не помешало Абухацире войти в парламент, а позже присоединиться к ЦК “Ликуда”, крупнейшей ныне политической партии Израиля.
Фразу “Жаль, что Гитлер вас всех не уничтожил” в Израиле приходилось слышать часто. Правые говорили это левым, выходцы из мусульманских стран — потомкам выходцев из Европы, старожилы — новоприезжим, светские — религиозным и наоборот. Циничное манипулирование Холокостом распространено повсеместно и не является уделом какой-либо одной партии или сектора израильского общества. В 1996 году скандал вызвала русская рок-группа Auschwitz (21). Рокеры распевали на своих концертах “Смерть арабам, смерть евреям!” Ребята были готовы сделать все для саморекламы.
* * *
Известный израильский философ и теолог Иешаягу Лейбович полагал, что продолжающееся удержание территорий создаст в израильской армии и обществе феномен “иудо-нацизма”. Лейбович считался респектабельным ученым, его охотно приглашали на лекции в школы и армию. Вырванное из контекста словечко “иудо-нацисты” стало ходовым определением в левых кругах. Израильских поселенцев на контролируемых территориях зовут в левых кругах погромщиками, их детей — “гитлерюгенд”. Использование символов Холокоста в Израиле переполнило чаши терпения даже американских еврейских организации, традиционно воздерживающихся от критики израильских порядков. Национальный директор Антидиффамационной Лиги Эйбрам Фоксман направил в середине марта 2005 года письмо президенту Еврейского университета в Иерусалиме Менахему Мегидору с требованием принять меры против главы Департамента немецкой истории проф. Моше Циммермана, сравнивающего израильских солдат с нацистами. Мне приходилось слушать лекции Циммермана, отличавшиеся острым и бескомпромиссным анализом и яростной риторикой. Циммерман, преподающи немецку историю не только в Израиле, но и в крупных германских университетах. В свою очередь он заявил, что не обращает внимания на всякие обвинения, истинная причина которых — внутренние склоки в самом университете. Он же сказал, что манипуляции с Холокостом в левых кругах не идут ни в какое сравнение со злоупотреблениями памятью Холокоста правыми, особенно поселенцами.
* * *
Первый президент Израиля Хаим Вейцман говорил, что трудно быть президентом в стране, где есть еще 4 миллиона президентов. Несомненно, он бы сказал, что трудно быть жертвой в стране, где каждый считает себя жертвой.
Фраза Аббы Эвана о “границах Освенцима” всегда находила понимание в широких кругах израильтян. У нас любят заявлять, что отступление с территорий вызовет уничтожение Израиля и второй Холокост, что создание Палестинского государства ведет к Холокосту, что Арафат — это второй Гитлер. Впрочем, всеобщая ненависть к бывшему главе палестинской автономии даже на пике вражды никогда не достигала накала ненависти, которую израильтяне питали к покойному египетскому лидеру Гамалю Абдель Насеру. Насера тоже именовали Гитлером. За пределами произраильских еврейских кругов сравнение Насера, а тем более Арафата, с фюрером, стоящим во главе вооруженной до зубов современной армии, захватившей почти всю Европу, кажутся явным преувеличением.
В кругах израильтян не только широко ходила презрительная кличка “сабоним” — мыло, но и другие, часто антисемитские модели тоже вошли в лексикон израильского общества. На встрече ивритских интеллектуалов с первым премьер-министром Давидом Бен-Гурионом поэтесса Лия Гольдберг назвала европейских эмигрантов “жалкими, не внушающими никакой любви” (19). Историк д-р Ами Глузка, бывший военным адъютантом израильского президента, вспоминает, что накануне Шестидневной войны 1967 года в кругах старших офицеров и генералов израильской армии членов правительства презрительно называли йегудим — “евреи”, противопоставляя их себе — “израильтянам”. (Эшкол, дай приказ! Армия обороны Израиля и правительство на пути к Шестидневной войне 1963–1967 г. Изд. Министерства обороны Израиля, Иерусалим, 2005). Молодые израильтяне, первое поколение родившихся в Стране Израиля, — сабры презрительно относились к министра правительства, в большинстве сионистским деятелям, рожденным в Российской империи, и слово йегудим — “евреи” в их устах не значило ничего хорошего. Неудивительно, что позже, в 1996 году, один из них — генерал, позже депутат парламента и министр Рехаваам Зееви публично обозвал еврея — посла США в Израиле Мартина Индика йегудон — “жиденок”. Здесь явно не имелся в виду “маленький еврей”, что буквально значит это слово на иврите; не могла идти речь и о заимствовании из идиш идл, идлык — “еврейчик”. Зееви намеренно использовал ивритский аналог презрительного геббельсовского Mauschel — “мой маленький жиденок”. Однако в точно в таком же контексте использовал это слово основатель сионизма Теодор Герцль, написавший очерк “Mausche”. Высказывание наделало много шуму, но Зееви отказался извиниться. Позже американского посла, на сей раз Дэна Курцера обзывали жиденком и религиозный депутат Кнессета Гендлер, и председатель Совета еврейских поселений Иудеи и Самарии Минц. Никто особо не протестовал против еврейского самоненавистничества. В основном сокрушались лишь о том, что это плохо выглядит и может навредить Израилю.
В 2004 году в ответ на решение правительства Ариэля Шарона эвакуировать еврейские поселения из Газы, поселенцы и правые политики широко и охотно использовали образы Холокоста в своих кампаниях протеста. Использование символики Холокоста приобрело невиданные раньше в Израиле масштабы. Поселенческие публикации сравнивали израильское правительство с юденратами — еврейским самоуправлением времен нацистской оккупации. Собственно, слово “юденрат” вошло в обиход еще в начале 90-х годов и направлено было против левого правительства Ицхака Рабина. Теперь на бывшего кумира поселенцев Ариэля Шарона надели нацистский мундир, что раньше было принято лишь в антиизраильской пропаганде. Дети и взрослые даже красовались перед телекамерами с характерными шестиконечными звездами с надписью Jude, только не желтыми, как при нацистах, а оранжевыми. Один из критиков поселенцев в ответ заявил: “Надели шестиконечные звезды перед телекамерами, будто идут в газовые камеры. Хотя на самом деле им предстоит вернуться в свою собственную страну”. Все это без тени юмора.
Зато попытка пошутить на ту же тему была пресечена немедленно. Вед
|
Вход
FAQ
Поиск
Я никогда столько не прочитаю!!!!!!!!!!!!!!!!!!! 
улыбнуло)